Марджори - Страница 46

— Маша, ради Бога, кто такой мистер Клэббер?

— Неужели я не сказала тебе, дорогуша? Он владелец «Лагеря лиственницы», где я занимаюсь ремеслами и прикладным искусством. На следующее лето ему нужен театральный советник, а та, что у него была раньше, недавно вышла замуж. Ты будешь вместо нее! Ладно, вытирай все это полотенцем, а я…

Возмущение и разочарование зазвенели в голосе Марджори.

— Он руководит лагерем? Детским лагерем?

— Не будь идиоткой, говорю тебе, это просто прелесть. Бесплатный отпуск, еда потрясающая, притом театральному советнику ничего не приходится делать, только каждую неделю готовить спектакль на полчаса, верно тебе говорю, а за сезон, дорогуша, тебе заплатят двести долларов — смотри, под бровями еще слишком много черного…

— Послушай, Маша, я не…

— Дашь ты мне произнести хоть слово? Я тебе еще не сказала самого главного. «Лиственница» на том же озере, что и «Южный ветер»! Оттуда десять минут на каноэ, две минуты на машине, пятнадцать минут пешком по дороге, и… — Она перестала вытирать уши Марджори и посмотрела на ее непонимающее лицо. — Уж не хочешь… уж не хочешь ли ты сказать, что не слышала про «Южный ветер»? Придется все тебе рассказать, чтобы вытащить из этого невежества.

— Валяй, рассказывай, — сердито буркнула Марджори. — Я не слышала. Погоди… это тоже лагерь, верно?

— Мартышка, это лагерь для взрослых, самый знаменитый в мире! Он потрясающе красивый, площадки, как в Виндзорском замке, а общий зал — как огромный бальный зал в Уолдорфе. Каждые выходные они устраивают там фантастические ревю, регулярные бродвейские шоу. Какие связи ты можешь там завязать! Ты понимаешь, глава труппы у них Ноэль Эрман, он написал несколько дюжин хитов, таких как «Поцелуи дождя», а художник по декорациям — Карлос Рингель, он поставил десять бродвейских шоу и, между прочим, мой старый приятель, мерзавец этакий. Танцы, вечеринки! Не только это, ты больше узнаешь о настоящем профессиональном театре, чем…

Раздался стук в дверь. Марджори в нижнем белье съежилась за ширмой. Маша вышла и тут же вернулась назад, широко улыбаясь, с маленькой белой карточкой в руке.

— Честное слово, старик Клэббер не из прохвостов. Стоял спиной к двери, чтобы даже случайно ничего не подглядеть! Набожный, готова поклясться. Ему пришлось уйти, Марджи. Тебе нужно позвонить ему завтра.

Марджори взглянула на карточку.

— Что это все такое? Еврейская педагогическая ассоциация?

— Этим он занимается зимой. Самый добропорядочный гражданин, какой только может быть…

— Слушай, Маша, ты не слишком замечталась? Как это я могу быть театральным советником? Я ничего не смыслю ни в декорациях, ни в освещении, ни…

— Милочка, за неделю ты будешь знать это, как свои пять пальцев. Подумай только, если уж Дора Кимбл может с этим справиться…

— Разбираться с кучей хнычущей мелюзги… Не знаю, Маша…

— Марджори, милая, я тебе говорю, помощница по театру — это королева лагеря, ей абсолютно ничего не нужно делать, живет она в великолепном одиночестве на вершине холма в хижине, созерцая свое искусство — и «Южный ветер», котеночек, который оттуда можно видеть, вот как я тебя вижу, чудо что за место на другом берегу озера, земля обетованная. Я тебе говорю, мы все лето проведем в «Южном ветре». Это рай земной. Я клянусь, ты откроешь новый мир.

Послетеатральная толпа у Краффта была очень шумной; поэтому, когда родители и Сет принялись за свои десерты, Марджори отважилась спросить у Сэнди, понизив голос:

— Ты когда-нибудь слышал про место, которое называется «Южный ветер»?

— Слышал ли я? Я там бывал. Веселенькое место. А что?

— «Южный ветер»? — встряла миссис Моргенштерн, не поднимая глаз от шоколадного мороженого. — Что ты хочешь узнать о «Южном ветре»? Я тебе все расскажу о «Южном ветре». Это Содом. Вот что такое «Южный ветер».

— Мам, я не тебя спрашивала…

— Она не так уж ошибается, — сказал Сэнди.

— А почему тебя вдруг заинтересовал «Южный ветер»? — спросил мистер Моргенштерн, приглядываясь к дочери. — Если хочешь поехать туда этим летом, то подумай еще раз. Моя дочь не поедет в «Южный ветер».

— О Господи, зачем только я завела этот разговор! Давайте поговорим о чем-нибудь еще.

Позже, когда они с Сэнди танцевали в Билтморе, он описал ей несколько уик-эндов, которые провел в «Южном ветре». На основании его слов и того, что рассказала Маша, этот лагерь для взрослых начал представляться ей порочной сказочной страной, сверкающей в красноватом зареве.

Прошла неделя. Вдруг однажды вечером после ужина Марджори случайно упомянула о том, что после ее выступления в «Микадо» она получила предложение поработать в детском лагере, преподавая драматическое искусство. Сперва миссис Моргенштерн была довольна, говоря, что пора бы Марджори узнать, что значит заработать доллар. Но когда она измучила дочь расспросами и всплыло имя Маши, мать переменилась в лице.

— Звучит не слишком хорошо.

— Мам, мистер Клэббер — президент Еврейской педагогической ассоциации. Он похож на раввина. Маша говорит…

Мать внимательно уставилась на нее.

— Скажи-ка мне, какое отношение имеет все это к «Южному ветру»?

— К «Южному ветру»? — спросила Марджори, весело хохотнув. — Интересно, с чего это ты вдруг решила заговорить про «Южный ветер»?

— Не знаю, — сказала миссис Моргенштерн. — Сначала ты задаешь вопросы о «Южном ветре», а потом у тебя появляется эта работа в лагере для девочек…

— Мам, про «Южный ветер» мы говорили неделю назад.